Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Григорий Ярок
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
после первого акта душа и тело просили антракта чтоб не сморило до акта второго вынужден с ней я вести разговоры в теле поковырялся уже время немного полазить в душе ласковый к телу в душу я грубо кончить успела?! или я с трупом?! правду мне правду смотри мне в глаза как так ни разу?!!! соврать что ль нельзя??!!!
У окна стоит Малыш и смотрит на небо. Подходит мама: - Малыш, почему ты не спишь? - Я жду Карлсона. Он улетел, но обещал вернуться... - Он не прилетит. Бедный, бедный ты мой Малыш... - Он обещал. - Обещал-то обещал, да только от самолетов, что летят мимо, слышала я, что продал твой Карлсон свой пропеллер и Военную Тайну проклятым буржуинам за бочку варенья и ящик печенья...
Когда Рафаэль вернулся с работы, рога исчезли. Над изголовьем супружеского ложа вместо них висело изображение обнаженной смеющейся женщины, лежащей на животе. - Где мои рога? – испуганно обратился Рафаэль к грустной женщине, которая успела одеться и раздаться в талии. Он обильно потел от возмущения и дурных предчувствий. Вчера ему приснился сон, где к веселой, в точности как на картине, женщине пристроился мужчина. И этот мужчина был не он. Было от чего впасть в панику. В свое время кто-то сказал Рафаэлю, что если в спальне уже есть рога, то настоящие уже не вырастут. Он нарисовал быка в стиле граффити каменного века и водрузил его на стену, чтобы тот охранял покой и честь семьи. И вот глупая женщина, не спросив его, потревожила тотем-страж и теперь совершенно напрасно кривит обиженные губы. Рафаэль одной линией вывел охрой силуэт нового быка, дорисовал бешенный глаз, добавил тенью объем и для верности воткнул в рогатого три зазубренных копья и вернул нового идола на старое место. Потом он долго мучил женщину, закинув ее ноги себе на плечи, пока она не застонала. Таков был ритуал. Назавтра Рафаэль отнес опозоренного быка и обнаженную изменницу в магазин канцтоваров, где изредка покупали по дешевке его полотна. Хозяин, пучеглазый иранец, долго торговался, но в конце концов взял и женщину, и животное, когда узнал о чудодейственной силе нарисованных рогов. Неожиданно посыпались заказы: тысячи желающих подстраховаться мужчин требовали новых и новых рогов. Рафаэль оставил супермаркет и теперь днем и ночью пас быков, баранов и козлов, загонял и дырявил их копьями, разбрызгивая жертвенную кровь по всему холсту. Слава о чудесном обереге облетела весь мир. Пришли и деньги, и слава, но художника покинула его женщина, чтобы занять свое место на картине над изголовьем другого мужчины, никогда не верившего в волшебные защитные свойства рогов, но заказавшего у Рафаэля первую тысячу, чтобы, пока тот творит, привязать к себе любимую старым проверенным способом.
Прынцы бывают: 1)по масти: на белом коне, на белом осле, весь в белом, весь в черном, белый верх - черный низ. 2)по страсти: с наследством, без наследства, белый верх - черный низ. 3)по жилплощади: странствующий, зАмковый, тюремно-зАмковый, белый верх - черный низ. 4)по семейному положению: разведенный на крупные бабки, женат на красавице, женат на спящей красавице, бл@дун, белый верх - черный низ.
Если ваш прынц по всем четырем пунктам отвечает последнему признаку - этот тип относится к отряду лжепринцев, классу официантов.
У окна стоит Малыш и смотрит на небо. Подходит мама: - Малыш, почему ты не спишь? - Я жду Карлсона. Он улетел, но обещал вернуться... - Он не прилетит. Бедный, бедный ты мой Малыш... - Он обещал. - Обещал-то обещал, да только от самолетов, что летят мимо, слышала я, что продал твой Карлсон свой пропеллер и Военную Тайну проклятым буржуинам за бочку варенья и ящик печенья...
И переполнилась земля людским племенем, которое плодилось и размножалось как саранча. И не было им другого занятия, потому как всю работу за них выполняли творения рук человеческих. Обильна и беспечна была жизнь их, в неге и роскоши мужчины уподобились женщинам и слабы стали они. И решил Б-г обновить лик земли, уничтожить опротивевшие создания рук своих и оставить только одного мужчину, достойного этого звания, чтобы основал он новый род, сильный и жизнеспособный. И началась война каждого с каждым. И каждый в этой междуусобице был сам за себя. И лились реки мужской крови, а женщины с испугом и надеждой наблюдали, как редеют ряды мужей их. Долго длилось всеобщее безумие. И вот остался в живых только один мужчина, самый сильный и храбрый, что должен был обновить выродившийся род людской. Но умер он, не оставив потомства и прекратился весь род людской на грешной земле...
Задание читателю. Выбери подходяшую причину: Был этот мужчина 1 импотентом 2 гомосексуалистом 3 культуристом 4 женщиной 5 за..бан до смерти
И не такой уж у меня большой живот. Но жена, расстроенная тем, что я не влезаю в купленные год назад брюки, выгнала меня на оздоровительную прогулку. Я спотыкаюсь на разобранном тротуаре, в голове - вакуум, в легких - свежий воздух. Все, кто попадаются мне навстречу, совершают вечерний моцион: две грузные тетки, как оплывшие свечки, трясут лишним стеарином, поджарый бегун в красных спортивных трусах пыхтит, как игрушечный паровоз. На ходу я завидую людям, которые еще лет триста назад не подозревали о существовании минут, не говоря уже о секундах. За железнодорожным переездом я замечаю былинную фигуру Кобринского. Вот так встреча! - Кобринский! - ору я со встречного курса. Он подслеповато всматривается в сумерки, не узнавая меня. Седая борода торчит во все стороны, как тормозной парашют. Какая мощь! Илья Муромец в шортах! А глаза хитрые, как у мальчугана, влезшего в костюм Деда Мороза, отдыхающего на Гаваях. - А, это ты, - наконец разглядел меня мой конкурент на Нобелевскую премию в области литературы и затормозил, как грузовой состав, у которого сорвали стоп-кран. Мы похлопали друг друга по спине, сцепившись правыми руками, как борцы-вольники. - А ты возмужал! - протрубил лохматый локомотив, хотя с нашей последней встречи прошло пару недель. - Жена считает, что потолстел, - вяло огрызнулся я. - Нормальное состояние зрелого мужчины. Какие плечи - атлет! - Кобринский взмахнул тяжелыми руками. Я представил себя созревшей грушей, висяшей на одной руке в пяти метрах от земли и полюбопытствовал: - Ты еще стоишь на голове? - Колено ноет, - как обычно, ученик Сократа перевернул все с головы на ноги. - Пойдем обратно, поболтаем заодно. - Пошли. Я покажу тебе другую дорогу. Я бы удивился, если бы у Кобринского не было в запасе маршрута, по которому нормальные люди не ходят. Через три подозрительных неосвещенных переулка мой философ вывел меня к свету и мощенному тротуару. Слева подмигивали желтыми окнами симпатичные коттеджи местного дурдома, рядом нежно воняла бензином двухцветная автозаправка, за нашими спинами убежал к огням большого города двухэтажный красный поезд. С заправки отчаянно визжа тормозами, моторами и клаксонами, выскочило три машины, ведомые юными водителями, которые отвоевали руль у уставших за рабочую неделю родителей. - Козлы, - сплюнул я. - Поубивал бы, - согласился добрый Кобринский... - Да ты не Кобринский, а Сусанин, - пророчествовал я, когда тот потащил меня в сторону от цивилизации в девственные заросли чертополоха на месте бывшей свалки. - Так короче и интересней, - успокоил меня "юный" следопыт, застряв с одышкой на середине рыжего склона. И правда - было интересно. Мы болтали о безнравственности и безответственности нового поколения, о принципиальности гениального математика Перельмана, отказавшегося от миллиона долларов, полагавшихся ему в награду за решение столетней контрольной задачки для профессоров.
При этом при этом мы спотыкались и петляли по неведомым дорожкам. Избушка была без курьих ножек, но с жильцом: в развалинах затаился немытый пьяный бомж. Окончательно я потерял веру в окольные и оккультные пути, когда за нами увязались бездомные собаки. Они злобно тявкали из тьмы: то ли в трех, то ли в ста метрах от нас. Как назло, ни палки, ни камня. Кобринский хохотал. Это его от души веселило: - Вот это приключение! Будем сражаться! Тут еще и змеи есть! - погрузневший Том Сойер не унывал. Зато меня рычание за спиной нервировало. Наконец, мы приблизились к людям: еще десять метров через колючки кустов - и мы спасены. - Должно же быть что-то положительное в кривых дорожках: смотри, Кобринский, какие классные цветы, возьму жене, - я протянул было руку, как мой проводник дико заорал: - Не трогай!!! Это слепыши! Они ядовиты. Понюхаешь, без глаз останешься... Я замер. Кобринский тем временем наклонился к цветам и засунул нос в белые чашечки. - Кобринский! Ты что?!! - в ужасе вытаражился я на него. - А может и не они... Но все-таки... - глубокомысленно изрек ботаник-самоучка. Настало мое время откашляться нервным смехом. Но цветы рвать расхотелось... Заповедный уголок свалки не пострадал.
Косой с Василием Алибабаевичем расчищают путь к заветной тумбочке в детском саду: - Вась, а Вась, ты зачем бензин ослиной мочей разбавлял? - У моего осла недержание мочи было... - У!!! Бл.. Пппп... Это у тебя, редиска, нехороший человек, недержание батареи!!! Доцент!!! Он мне батарею центрального отопления на ногу уронил... за..ссанец... (c)